ПоделитьсяПравительство внесло в Госдуму законопроект, который, предрекают юристы, может положить конец отечественной криминалистике. Он предусматривает расширение перечня статей Уголовного кодекса, по которым можно будет применять так называемый особый порядок судопроизводства. В результате получить свою "двушечку", "пятёрочку", а с новыми поправками – и "пятнашечку" сможет кто угодно, независимо от виновности: у следствия больше не будет необходимости вообще что-нибудь доказывать.
Законопроект, внесённый в нижнюю палату парламента на днях, остался незамеченным за более "яркими", но менее реалистичными идеями – вроде предложенных двухпроцентных отчислений в пользу престарелых родителей или запрета на стриптиз для учителей. А зря.
У проекта довольно блёклое название: "О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации". Его авторы предлагают расширить сферу применения особого порядка судопроизводства, распространив этот механизм фактически на все статьи Уголовного кодекса.
Цель очень доходчиво изложена в пояснительной записке: это "снизит расходы средств федерального бюджета, связанные с рассмотрением дела по существу и вызовами в суд участников уголовного судопроизводства, значительно сократит сроки рассмотрения уголовных дел судом".
Конец следствия
Для начала напомним, что особый порядок – это упрощённая процедура, в результате которой подсудимому выносят приговор за одно заседание, без исследования доказательств, только на основании его собственного признания. При этом ему нельзя назначить наказание больше двух третей от того срока, что предусмотрен "его" статьёй.
Согласно закону в действующей редакции, обвиняемый может подать ходатайство "о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства по уголовным делам о преступлениях, наказание за которые, предусмотренное Уголовным кодексом Российской Федерации, не превышает 10 лет лишения свободы". Инициаторы законопроекта предлагают "базу" расширить – применять особый порядок к тем, кому грозит срок до 15 лет.
– Если этот закон вступит в силу, то в особом порядке будут рассматриваться процентов 80 всех дел, – даёт прогноз адвокат Сергей Афанасьев. – Такой закон – просто подарок органам следствия: не надо забивать голову тактиками, методиками, проблемами. Договоритесь с обвиняемым – и всё. Криминалистика закончилась, дела можно не расследовать. В провинции уже сейчас, и без этого закона, по-моему, дела в суд не направляются, кроме как в особом порядке.
"Панихидой по правосудию" называет этот законопроект адвокат Юрий Новолодский.
– Если круг дел, в которых суду не нужно исследовать доказательства, расширится, то правильно пишут авторы пояснительной записки: сплошная экономия бюджетных средств, – горько иронизирует он. – Особый порядок позволяет суду не исследовать доказательства вообще. А суд должен выполнять жёсткую контрольную функцию по отношению к следствию, он должен быть настроен критически по отношению к каждому доказательству, представленному обвинением. У нас этого давно уже нет. А без этого нет никакого правосудия.
Законопроект содержит условие: к тем, кому вменяются статьи об убийстве, захвате заложника, бандитизме, организации преступного сообщества, угоне воздушного судна и диверсии, особый порядок может применяться "только в том случае, если с обвиняемым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве".
– Вам не кажется, что в этом есть элемент принуждения? – интересуется Юрий Новолодский. – Особый порядок применяться не будет, если вы не заключите сделку со следствием.
Уголовное поощрение
– Этот законопроект направлен на то, чтобы ещё больше утвердить в нашей уголовно-процессуальной практике так называемый институт достижения соглашения со следствием, – уверен адвокат Новолодский.
С 2009 года особый порядок стал частью механизма, когда обвиняемый идёт на досудебное соглашение со следствием – сделку. Один из обвиняемых даёт показания на соучастников, главным образом – на лидера, и получает за это меньший срок. Предполагалось, что это поможет раскрывать групповые преступления, изобличать банды наркоторговцев и так далее. На практике это стало применяться несколько шире.
– Появилась такая тенденция: поймали четверых, следователь ничего не делает, а только ждёт, кто из них первым признается, – говорит Сергей Афанасьев.
Гражданина, давшего показания по сделке, судят в особом порядке, выделив его дело в отдельное производство. При этом не присутствуют те, кого он назвал подельниками. Они не могут возразить или доказать оговор. Их дело попадёт в суд уже с "довеском" – состоявшимся приговором, где обстоятельства преступления доказаны, осталось лишь "вписать" имена всех соучастников. Ключевым доказательством их вины послужат слова уже осуждённого подельника. Такую схему можно применять по-разному.
– Наше следствие порой использует эти сделки для того, чтобы получить замечательного человечка, который будет оговаривать других соучастников, – считает Юрий Новолодский. – За это он получит не уголовное наказание, а "уголовное поощрение".
Как тут не вспомнить "дело Навального"? Оно, напомним, было построено на показаниях экс-гендиректора "Кировлеса" Опалева, осуждённого в особом порядке.
– Если вспоминать фразу, что "признание – царица доказательств", то при сделке её коронуют, – уверен Сергей Афанасьев. – Если просто при особом порядке суд обязан убедиться хотя бы в наличии события преступления, то в случаях с соглашением о сотрудничестве его интересует только одно: выполняет ли подсудимый условия этого соглашения. Все обстоятельства и квалификации суд принимает в том виде, в каком они предложены следствием.
Схема даёт осечку, когда дело слушают присяжные: они не знают слова "преюдиция", им неинтересны прежние приговоры, они стараются судить по фактам. И выносят вердикт – доказано или не доказано. Не хватает фактов – не доказано.
Так, в известном деле о покушении на ректора Полярной академии были осуждены в особом порядке организаторы – отец и сын Журавлёвы. За организацию убийства они получили по условному сроку за то, что дали следствию показания на "заказчика" – проректора академии Лукина. Но присяжным, которые судили Лукина, оказалось недостаточно чьих-то слов, им хотелось доказательств. И Лукина оправдали.
– При рассмотрении дела с присяжными видны все огрехи проведённого расследования, – объясняет адвокат Новолодский. – Видно, где доказательства подменяются рассуждениями.
В последнее время у нас сужается круг дел, которые могут рассматриваться судами присяжных. Из него выпали дела о терроризме, о взятке. Зато, как мы видим, расширяется база для применения особого порядка и сделки.
Потерпевшие потерпят
У института особого порядка судопроизводства, особенно – в комплекте со сделкой, есть ещё одна опасная сторона, о которой говорит адвокат Афанасьев. Речь идёт о правах потерпевших. Если в случае просто с особым порядком их протест является препятствием для упрощённого рассмотрения дела, то при сделке у потерпевших нет права возразить.
– Во всех случаях соглашение о сотрудничестве – это как бы компромисс общества с преступником, – подчёркивает адвокат. – Как далеко общество готово зайти в этом компромиссе?
Он приводит пример из недавней судебной практики. Уральского воротилу Павла Федулаева судили как организатора семи убийств. В суде сидели потерпевшие из семи семей. Кроме того, ему вменялись рейдерские захваты. Действовала группа, а Федулаев считался её лидером. Ему светило пожизненное заключение. Но он пошёл на сделку, дал показания на всех своих подчинённых-подельников и получил 20 лет колонии. Потерпевшие были потрясены.
Адвокаты подсудимых защищают. Но даже они считают, что такие способы облегчения участи преступников должны применяться с большой осторожностью.
– В этом нужно не только видеть положительные аспекты, о которых взахлёб говорят в пояснительной записке к проекту её авторы, – уверен Юрий Новолодский. – Нужно ещё слышать тех людей, которые в силу своей работы "на земле" знают об оборотной стороне медали.
Но в правительстве, видимо, с "работающими на земле" юристами не согласно. Как отреагирует Дума – можно прогнозировать: подавляющее большинство законопроектов, внесённых президентом и правительством, у депутатов проходят на ура.
К сожалению, "Фонтанке" не удалось узнать, как смотрит на институты сделки и особого порядка глава Следственного управления Следственного комитета по Санкт-Петербургу Андрей Лавренко. Он в отпуске. Но, будем надеяться, свою точку зрения он выскажет в ближайшее время – по возвращении.
Ирина Тумакова,
"Фонтанка.ру"
